Реактор БР-10 - дело о ключах

ippe.ru

2 января 1984 года дежурный инженер-механик установки БР-10, работая на крышке реактора, уронил связку из четырех домашних ключей в полость между корпусом реактора и верхней фигурной пробкой. Испугавшись, он попытался крючком выдернуть связку, но только оборвал связку, и ключи россыпью пошли ниже в зазор между корпусом реактора и чугунной защитой. Было доложено по инстанциям на самый верх руководству.

Коллектив установки БР-10 принял энергичные меры по извлечению ключей из реактора. Удалось извлечь два самых крупных ключа. Два оставшихся, тонких ("английских") ключа, оказались в узком (2,2×30 мм) зазоре, между кожухом корпуса реактора и чугунной защитой, над зоной органов регулирования и аварийной защиты (АЗ), на глубине 500 мм. Достать их никак не удавалось. Кроме того, они постоянно перемещались от попыток их извлечения и от колебания температуры в зоне их нахождения и спускались в зону органов регулирования и аварийной защиты. Было решено прекратить попытки извлечения и объявить по ФЭИ конкурс на разработку способов и приспособлений для извлечения этих ключей.

Первый заместитель директора - главный инженер ФЭИ В.Н. Силаев возглавил комиссию по рассмотрению предложений способов и приспособлений для извлечения двух оставшихся ключей. Отклик по институту был широкий. Комиссия рассмотрела все предложения и выбрала два для дальнейшей разработки. Оба выбранные предложения были от сотрудников Технологического отделения. Авторами первого были сотрудники ОЦ-2 Кункин Николай Николаевич (начальник ОЦ-2) и Игнатов Михаил Григорьевич (старший мастер спецотделения ОЦ-2). Авторами второго - сотрудники лаборатории 93, которую я в это время возглавлял: Лебедев Пётр Фомич (старший мастер группы сборки электрогенерирующих каналов (ЭГК), Аверин Петр Иванович и Шпаков Борис Александрович (оба слесари механосборочных работ 7-го разряда, сборщики ЭГК).

Каждая группа авторов вела разработку самостоятельно, не обмениваясь идеями и соображениями с конкурентами (почти как при разработке термоядерной бомбы), чтобы не "зацикливаться" на одинаковых решениях. Начальник отдела 14 П.М. Бологов, в состав которого входили лаборатория 93 и ОЦ-2, воодушевлял авторов примером из недалёкого прошлого. Из публикаций было известно, что в США в такой же ситуации один "умелец" извлёк из реактора монету в несколько центов, за что получил гонорар около одного миллиона долларов. Наши ребята работали не за миллион долларов (в то время доллар и стоил то всего 55 или 65 копеек, т.е. почти ничего). Надо было спасать наш реактор, так как с посторонними предметами - ключами - в зоне органов регулирования и стержней аварийной защиты его пуск и работу никто бы не разрешил.

Время шло (кончался февраль 1984 г.), приближались выборы в Верховный Совет СССР, руководство всех уровней нервничало и торопило. Авторы работали не покладая рук и не считаясь со временем. Приспособления были изготовлены, испытаны многократно в открытом виде, т.е. на свету. Необходимо было провести испытания "в тёмную", т.е. в условиях, близких к реальным. Была изготовлена полномасштабная модель той части реактора, в которой застряли ключи, с прозрачной стенкой с одной стороны и с закрытой с другой. На этом рабочем участке и отрабатывалась окончательно технология извлечения ключей из зазора "в тёмную".

В среду, 29 февраля 1984 г., накануне выборов в Верховный Совет СССР, приступили к извлечению ключей из реактора. Первую попытку сделала группа Н.Н. Кункина и М.Г. Игнатова. Как ни тренировались на имитаторах, в реакторе всё оказалось труднее. Но один ключ Кункину удалось извлечь. Ключ заклинило в узкой щели, и стронуть его с места удалось только усилиями двух человек. Второй ключ извлечь приспособлением Н.Н. Кункина не представлялось возможным, так как он был "живой" - изменял своё положение от легкого прикосновения. В.Н. Силаев предложил продолжить группе П.Ф. Лебедева. Технологию извлечения ключа отрабатывали три дня, ситуация осложнялась тем, что зазор в щели был неравномерный, менялся от 2,2 до 5 мм, и ключ постоянно соскальзывал с "клюки" и оказывался в новом положении.

Исследование каждого нового положения ключа существенно ускорилось после того, как работниками БР-10 (В.Н. Морозов, Ю.Л. Куликов, Е.А. Крючков) был изготовлен и освоен ступенчатый перископ с подсветкой, позволивший определять положение ключа в щели на глубине до 1500 мм. Субботний день (3 марта 1984 г.) клонился к концу, все устали и Лебедев отказался продолжать работу в таких условиях. Владимир Николаевич был огорчён: очень хотелось отрапортовать наверх об устранении этой аномалии ко дню выборов в Верховный Совет СССР. А Лебедев опасался испортить праздник неудачей, а, возможно, и усугублением ситуации, если бы приспособление для извлечения ключа (которое они называли условно "щукой") сломалось в реакторе. Решили отложить эту работу до понедельника, 5 марта 1984 года.

Выборы 4 марта 1984 г. прошли, как всегда, с очень высокой активностью советских людей. Воодушевлённые такими хорошими результатами наши товарищи - П.Ф. Лебедев, П.И. Аверин и Б.А. Шпаков - под контролем и при непосредственном участии главного инженера установки М.П. Никулина на следующий день продолжили работу по извлечению последнего ключа из реактора БР-10. Группой П.Ф. Лебедева были разработаны два устройства. Одно, под условным названием "змея", предназначалось для ввода в зазор и заведения его под ключ с последующим дистанционным загибанием для полного перекрывания щели под ключом для гарантии того, что ниже, в зону органов регулирования и стержней АЗ, ничего уже не будет сползать. Второе, под условным названием "щука", предназначалось для захвата ключа, его надёжной фиксации в зубах "щуки" и последующего извлечения.

Сначала П.И. Авериным в зазор была заведена "змея", дистанционно изогнутая под ключом так, что перекрыла ниже всю щель. Затем Пётр Иванович осторожно подвёл устройство "щуки" к ключу, захватил его и зафиксировал захват. Всё это делалось дистанционно и в "тёмную". После этого Никулин и Лебедев остановили работу, чтобы все успокоились - всех трясло от напряжения. Только после отдыха и успокоившись, осторожно и медленно начали вытаскивать ключ. Очень трудное и опасное место было на выходе, на глубине 355 мм, где щель расширялась. Дотащив ключ до этого места, устройство "щука" переставало работать.

В перископ уже виден ключ вблизи границы верхней плиты реактора. Здесь ключ был перехвачен простым захватом - "крокодилом" с удлинителем - и вручен главному инженеру установки М.П. Никулину. Ключ на свободе, реактор чист! Так товарищи из Технологического отделения помогли коллективу установки БР-10 продлить жизнь реактора БР-10 ещё на 20 лет. Не сделай они этого тогда, мы не отмечали бы сегодня его пятидесятилетие. Авторы и исполнители этой сложной и трудной работы были отмечены премиями, конечно, не по миллиону долларов, как в США, зато с благодарностями и грамотами.

ИСТОЧНИК: А.П.Белов. Статья полностью - Atominfo.ru